Ситуацию с «Евровидением», смерть мирных жителей в Мосуле и деятельность ОБСЕ на Донбассе мы обсудили с Валентином Михайловичем Гефтером, директором Института прав человека.
Ситуацию с «Евровидением», смерть мирных жителей в Мосуле и деятельность ОБСЕ на Донбассе мы обсудили с Валентином Михайловичем Гефтером, директором Института прав человека.Ситуацию с «Евровидением», смерть мирных жителей в Мосуле и деятельность ОБСЕ на Донбассе мы обсудили с Валентином Михайловичем Гефтером, директором Института прав человека.
— Пентагон признал, что в ходе операции в Мосуле пострадали мирные жители, при этом стратегию менять американцы не собираются. Из-за каких конкретно действий Штатов это происходит? Как выглядит эта ситуация с точки зрения соблюдения прав человека?
%direct— Я думаю, стратегия выражается не в том, что они будут, невзирая на жизнь и права людей, проводить военные операции. Скорее всего, они имеют в виду, что будут придерживаться стратегии выдавливания боевиков ИГИЛ и т.п., и это, наверное, правильно. Другое дело, что любая государственная сила, проводя определенную военную стратегию или какую-либо операцию, должна учитывать ошибки или недоработки, которые могут возникнуть в ходе ее выполнения, и стараться максимально заботиться о сохранении жизни и здоровья гражданского населения, попавшего в тиски между наступающими и обороняющимися силами. К примеру, мы знаем, что во время наступления сирийской армии в Алеппо при поддержке российских ВКС создавались специальные гуманитарные коридоры для выхода мирных граждан из зоны военных действий.
Хочется надеяться, что международная коалиция во главе с США также корректирует свои действия именно с учетом того фактора, о которым вы спросили.Реальный ответ на этот вопрос мне сейчас дать трудно, поскольку нужно понаблюдать, что будет происходить в ближайшем будущем. Трагедия, которая произошла в Мосуле, конечно, свидетельствует о том, что там явно что-то не учитывается. Однако нужно понимать, что есть еще и другая сторона конфликта — боевики, которая не ждет, пока ее выгонят или разбомбят. Возможно, там дело и не в американцах, а в наземных силах. То есть иракская армия чего-то недоработала. А может быть, это результат плохого целеуказания при бомбежке. К тому же мы все знаем, как трудно в городских условиях отделить одно от другого — ведь боевики часто прячутся в жилых домах, где в подвалах отсиживается мирное население. Нужно разбираться.
— Если переместиться ближе к нам — как вы оцениваете деятельность ООН, ОБСЕ и других правозащитных организаций в Донбассе?
— Миссия ОБСЕ — это наблюдатели, которые не совершают никаких действий, они просто реагируют на нарушения противодействующих сторон. То есть когда происходит что-то трагическое, они довольно оперативно выезжают и составляют свои заключения, кто и откуда стрелял. Они могут только констатировать факт нарушения и, грубо говоря, выставить на публичное обозрение, но что-то изменить или на что-то повлиять они не в силах. К тому же обычно у них очень ограниченные полномочия, а иногда даже и технические возможности. Как правило, это небольшая группа, куда входят представители разных стран, в том числе и воюющих сторон.
Что касается ООН — по-моему, официального присутствия миротворческих сил в Донбассе нет, поскольку против этого возражает Украина, на территории которой происходит этот вооруженный конфликт. ООН проводит ряд отдельных гуманитарных актов помощи слабо защищенным группам населения.
Читайте также:
Новый шелковый путь: Китай занимает Африку Но, на мой взгляд, поскольку Донбасс действительно близок к нам и по языку, и по культуре, здесь основное внимание должно уделяться не присутствию ООН или ОБСЕ, а благотворительным и волонтерским миссиям — вроде того, чем занималась Доктор Лиза. Нужно привлечь как можно больше внимания со стороны российских и украинских общественных организаций. Это гораздо важнее, чем то, как ведут себя отдельные государства и различные межгосударственные представительства, то есть в первую очередь должно быть все-таки человеческое участие.
— Не могу не спросить про «Евровидение». По-вашему, какой сигнал дает нам вся эта шумиха вокруг российской участницы?
— Откровенно говоря, я не поклонник это конкурса и жанра, поэтому специально не слежу, что именно там происходит. Я так понимаю, это очень популистский (в нормальном смысле этого слова) конкурс, где оценка выступающего зависит не только от жюри, но и от зрителей, которые голосуют, то есть это сильно политизированная вещь по определению. Неудивительно, что в результате разнообразные политические деятели начали использовать этот конкурс как способ влияния на публику. Честно говоря, я бы просто закрыл на некоторое время «Евровидение» — пусть все отдохнут, и немного охладится накал страстей. Или же, по крайней мере, пока есть эта напряженность между Украиной и Россией, следует проводить конкурс в других странах. Это лучше, чем препираться месяцами и обвинять друг друга во всех грехах. Нельзя сводить музыку и пение, пусть даже не очень высокого уровня, к политике.