Первые успехи в боях на воде не вскружили голову Петру Алексеевичу — он прекрасно понимал, что это лишь начало схватки с грозным неприятелем.
Первые успехи в боях на воде не вскружили голову Петру Алексеевичу — он прекрасно понимал, что это лишь начало схватки с грозным неприятелем.Русский речной флот продолжал одерживать локальные победы — так, например, в мае 1704 года на Чудском озере в очередной раз был разбит шведский командор Лешерна, который потерял на этот раз 14 мелких судов, одно из которых сгорело, а 13 были захвачены русскими, которым достались, помимо этого, 96 неприятельских пушек и 138 офицеров и матросов в качестве пленных.
Но это были небольшие успехи на реках и озерах, а для войны со Швецией нужен был настоящий морской флот, служить на котором должны были не обычные солдаты из пехотных полков, а специально обученная морская пехота.В сентябре 1704 года государь издал «Предложение о начинающемся флоте на Остзее», в одном из разделов которого было прописано: «Надлежит учинить полки морских солдат (числом по флоту смотря) и разделить оных по капитанам вечно, к которым надлежит капралов и сержантов взять из старых солдат ради лучшего обучения строя и порядков». Петр учел положительный опыт второго Азовского похода и решил вновь создать специальный Морской полк, только на этот раз постоянный.
Новый морской полкСоздание нового полка было поручено генерал-адмиралу Головину, который выступил куратором проекта. Сам проект осуществлял вице-адмирал Крюйс. Днем создания российской морской пехоты считается 16 ноября 1705 года.
Крюйс, который энергично взялся на поручение, уже 30 ноября отписал в одном из писем Головину: «А что Великий Государь повелел морских солдат переменить, чтоб полк был в 1200 человек, и тако надобно учинить и тако всегда могут моряне и корабельные солдаты в добром и в сухопутстве служить и в иных землях более почитают».
%directПо утвержденному регламенту, полк должен был состоять из 10 рот — 8 фузелерских и 2 гренадерских, одна из которых составляла бы личный караул государя Петра Алексеевича во время его пребывания на Балтийском флоте.
Однако людей катастрофически не хватало. Проблема состояла в том, что морская служба для русского солдата была в новинку, он был к ней не готов, а война не давала много времени на подготовку. Уже позднее, в 1724 году, когда давно отгремят последние залпы Северной войны, английский офицер по фамилии Ден, служивший на русском флоте, запишет: «Обычай набирать солдат из пехотных полков и ими пополнять ряды матросов мало достигает цели, так как люди эти, привыкшие к сухопутной службе, будучи принуждены (в то время как они уже и по возрасту и вследствие разных иных причин потеряли надлежащую ловкость) исполнять службу совершенно другого рода, падают духом до такой степени, что когда, при бурной погоде, получают приказание подняться на ванты, прямо падают и готовы скорее подчиниться строжайшему вашему гневу, нежели тронуться на такое по их взгляду опасное предприятие».
В оправдание Петра I можно сказать, что в России к началу XVIII просто не сложились такие богатые морские традиции, которые существовали в Великобритании или Голландии. Да и откуда им было взяться, если страна не имела широкого выхода к морям и собственного военного флота? Государю и его сподвижникам приходилось постигать тяжелую науку буквально на ходу, в условиях войны с сильным и опытным неприятелем.
Наконец, в феврале 1706 года Крюйс доложил Головину, что полк собран и насчитывает 5 сержантов, 72 капрала, 16 писарей и 1509 солдат. Отдельной головной болью для офицеров полка стало его снабжение — так как это все же были солдаты, обеспечение нового формирования было разделено пополам между сухопутным и морским ведомствами.
Это привело к постоянным конфликтам между этими структурами, которые выливались в периодические задержки поставок. Полк, который страдал от недостатка в медикаментах, а порой и продовольствия, начал нести существенные небоевые потери от болезней. К 1707 году численный состав полка снизился до 1216 человек. Царь требовал наличия в полку 1550 человек — 1200 для службы на кораблях, 200 — на галерах, 150 — для обучения рекрутов.
Чиновники бросились выполнять государево распоряжение со рвением — искомых солдат добрали из простых пехотных полков, но забыли поставить на довольствие. Неизвестно, была это ошибка или намеренное хищение государственных средств, но когда весть о бедственном положении солдат дошла до Петра, скорый на расправу царь раздал всем сестрам по серьгам и пригрозил наказать рублем тех, кто ответствен за плохое снабжение полка. Так, после личного вмешательства монарха проблема с денежным довольствием решилась в считанные дни.
Другой головной болью полкового начальства было материальное обеспечение солдат. Также после личного вмешательства царя недостающие кафтаны были найдены и в необходимом количестве доставлены в полк.
Боевое крещениеВ 1712 году Балтийский флот был разделен на три эскадры, каждая из которых должна была иметь по батальону морских солдат. При этом на самом флоте чувствовалась острая нехватка опытных моряков, поэтому Петр принял непростое решение — он приказал перевести на суда в качестве матросов часть солдат Морского полка, уже имевших опыт корабельной службы, а убыль в полку восполнить за счет солдат, ушедших из Азовской крепости (по условиям неудачного для России Прутского похода государь обязался вернуть туркам их твердыню, вывести войска и Азовскую флотилию).
Теперь этим солдатам предстояло воевать на севере против шведов. В феврале 1712 года Петр писал генерал-адмиралу Ф. М. Апраксину: «Прежде всего, в бытность вашу здесь говорено, дабы Морского полку, также и Шневенцова баталиону (которые здесь) людей употребить в матросы для того, что те люди на кораблях уже обвыкли. Того для на их места сюда изволте прислать от себя, выбрав ис тех полков, которые присланы к вам были из Москвы и из других мест, три баталиона солдат, которые лутче, и отправте их сюды з добрым командиром, дабы дорогою не растерял».
К июню 1712 года все батальоны прибыли в Петербург, где были переименованы в батальоны Адмирала (660 человек), Вице-адмирала (660 человек) и Контр-адмирала (652 человека) и отправлены в соответствующие эскадры.
Эти бойцы участвовали во многих сражениях Северной войны, нередко оказываясь на кораблях вместе с солдатами сухопутных полков. Морские солдаты превосходно проявили себя в Гангутском сражении 27 июня 1714 года, которое стало первой крупной победой русского флота и во многом может считаться его настоящим боевым крещением.
Читайте также:
Brexit: увольнение по соглашению сторон Отличились они и в сражении у Эзеля 24 мая 1719 года, за что офицеры были награждены памятными медалями с гравировкой «Прилежание и верность превосходит силно».
В 1720 году был издан «Устав морской», который окончательно определил место морских солдат в составе флота. На каждом военном корабле, в зависимости от его класса, должны были находиться от 206 до 560 морских пехотинцев, общее командование морскими солдатами осуществлял майор, имевший в подчинении секунд-майора и капитана.
Командиры морпехов должны были находиться на флагманских кораблях эскадры соответственно их воинской иерархии. «Морской устав» оставался действительным документом для русского флота на протяжении почти ста лет, что лишний раз говорит о качестве разработанной Петром модели.
Государь, умерший 28 января 1725 года, оставил после себя могучее наследие. Его детище, морские солдаты, с честью выдержали испытание Северной войной, их численность за 2 года выросла с 1200 человек до более чем 5000 тысяч. Творец русского флота скончался, но его творение продолжало жить и добывать славу во множестве войн, которые вело русское государство.