На пресс-конференции 3 февраля 2017 года президент Белоруссии заявил, что Белоруссия «конечно же, обойдется без российской нефти», а спор между странами по поводу поставок нефти и газа — это «издевательство» со стороны России. %direct
Введение на белорусской границе режима пограничной зоны и острая реакция на это со стороны Минска позволяют говорить об опасном кризисе, который может иметь более серьезные последствия, нежели рутинные ценовые и тарифные войны последних лет.
Объяснения лежат во внешнеполитической, экономической, внутриполитической и военно-стратегической областях. Причины взаимосвязаны, дополняя друг друга, они создают кумулятивный эффект.Во внешней политике белорусские власти в период правления Лукашенко постоянно сталкиваются с одной и той же проблемой. Потребность во всесторонней экономической помощи со стороны России накладывается на опасения попасть под ее влияние и потерять национальную независимость. Ответом на эту дилемму стала так называемая «политика многовекторности». Практически сразу доктрина многовекторности превратилась для Белоруссии, зажатой между Евросоюзом, НАТО и Россией, в простое лавирование в форме торга между Россией и Западом. Особые отношение с Москвой позволяли Лукашенко игнорировать давление европейского сообщества в связи с обвинениями в авторитаризме. А потепление отношений с Европой и, как следствие, возможность шантажировать Россию внешнеполитическим разворотом Белоруссии на Запад становилось в его руках инструментом выколачивания из Кремля дополнительных экономических уступок.
По данным недавно опубликованного аналитического доклада Центра изучения кризисного общества «Возможен ли белорусский “майдан”»? Диагностика и вызовы для России», белорусская экономическая модель представляет собою плановую систему, включающую отдельные элементы рыночного регулирования. Именно ее успешная реализация во многом является основой «белорусского чуда» не только в экономическом, но и в политическом плане, обеспечивая правление бессменного в последние годы белорусского лидера.Решающую роль в ее сохранении и воспроизводстве по сей день продолжает играть Россия, обеспечивавшая поставки сырья и комплектующих по льготным ценам. Еще в советское время БССР была превращена в сборочный цех. Продукция с большой степенью переработки в основном экспортируется в относительно менее развитые страны постсоветского пространства, так как уровень ее конкурентоспособности недостаточен для продвижения на рынки западноевропейских государств. По сути, расширение возможностей по реэкспорту российской нефти и газа стало платой за вхождение Белоруссии в ЕАЭС. По данным на 2013 г., 2/3 объема импортированной из России нефти Белоруссия использовала для переработки и последующего экспорта в ЕС и на Украину. По подсчетам экспертов, до 2012 года ежегодный ущерб от реэкспорта российской нефти под видом разбавителей и растворителей составлял 450–700 млн долл., а в 2012 году — до 2 млрд долл. Резкое сокращение российских поставок нефти обусловило формирование отрицательного внешнеторгового сальдо Белоруссии.
За счет ценовой разницы за период с 2010 по 2012 годы прямой ущерб российскому бюджету от поставок газа в Белоруссию составил 14,38 млрд долл. Эту же сумму можно считать прямым доходом белорусской экономики, полученным за счет ценового демпинга. В 2012 году российский газ обходился Минску примерно в 165,6 долл. за 1000 кубометров. Формула цены для Белоруссии привязана к цене для потребителей Ямало-Ненецкого автономного округа. В итоге в 2013 году Белоруссия получила российский газ по цене 166 долл., в 2014 году — по цене 178 долл., в 2015 году — по цене около 200 долл. Такой цены «Газпром» не предлагал никому из своих зарубежных клиентов, так как средняя европейская цена доходила до 350–400 долл.
Российские потребители поддерживают белорусского сельхозпроизводителя, зачастую в ущерб отечественным, вследствие ценового демпинга со стороны соседа и партнера. При производстве сельхозпродукции правительство республики продолжает субсидирование отрасли вопреки ограничениям, оговоренным в подписанных соглашениях по торгово-экономическому сотрудничеству России и Белоруссии. Уровень дотаций в Белоруссии своего сельского хозяйства составляет около 18%, в России — до 6%, в Казахстане — около 4%.
Читайте также:
Очередной пример внешнего управления Украиной
Разрешенный уровень сельскохозяйственных дотаций, по соглашениям Единого экономического пространства (ЕЭП), составляет 10% к валовой стоимости продукции. Для смягчения перехода к такому уровню Белоруссии был предоставлен 6-летний срок, в течение которого она должна была снизить свой уровень до 10%. Низкая цена белорусской сельхозпродукции и ее конкурентоспособность на российском рынке, в конечном счете покрывается за счет российских потребителей и федерального бюджета, вынужденного компенсировать убытки собственных производителей.
В последние годы экономика Белоруссии столкнулась с ограничениями роста, позволяющими говорить об исчерпании избранной ранее экономической модели. Это означает, что правящий режим очень скоро столкнется с проблемами социально-экономического характера, которые заставят его пройти проверку на прочность. Как и в соседней Украине, в элитах начинаются размышления о необходимости выбора между Востоком и Западом.
Несмотря на то что народнохозяйственная система Белоруссии, скорее всего, не переживет разворота страны на Запад, это не может служить гарантией того, что такой разворот не состоится в будущем. Опыт Украины однозначно указывает на то, что политика отнюдь не всегда детерминируется экономикой. В ближайшем окружении А. Г. Лукашенко сближение с Россией практически всегда воспринималось не как добровольное, а, скорее, как имеющее вынужденный характер. Поэтому России стоит ожидать еще немало сюрпризов от нашего ближайшего союзника.